Чистосердечное
признание …
«Хотели как
лучше, а получилось, как всегда»
“Это было с
бойцами,
или с страной,
или в сердце было моём”
Следует признаться,
что я человек не то что малограмотный, но не слишком способный в отношении
языков, как русского, так и иностранных, у меня «грамматическая слепота». Именно это
привело к той безобразной ситуации, которая развернулась
позже.
Всю осень я напоминал
Генриху Сауловичу письмами о его обещании открыть Журнал своим обращением к
читателям, но из Баку ничего не было. Наконец, когда почти весь материал был
набран, я рискнул обратиться к нему по телефону.
…Гудки межгорода,
трубку берёт Валентина Николаевна. Напоминаю об обещании ГСА; в трубке долгое
молчание, потом она же: «Генрих Саулович плохо себя чувствует,
ничего писать для Вашего журнала он не намерен!» и
отбой…
Мои ощущения были
такими же, как если бы в этот момент разразилась катастрофа, разверзлась земля,
а небеса упали на землю… «Альтшуллер не собирается открывать журнал,
посвящённый основному делу его жизни!?» Выхода из этой ситуации в то
время я не видел. Лихорадочно звонил в Минск Валерию Цурикову, в Питер Литвину –
все вежливо сочувствовали, но ни каких рекомендаций не давали. Это ещё более
углубляло моё истерическое состояние; оно продолжалось две-три недели, и только
потом я постепенно пришёл в себя и
написал суховатое обращение к читателям, которым «Журнал ТРИЗ» и открылся.
Обложка первого
номера вышла отвратительной. Видит Бог, я представлял себе первый выпуск совсем
другим – нарядным, «звонким».
К сожалению, именно
на время самого глубокого отчаяния
пришла пора передавать плёнки техническому редактору для вёрстки.
Оригинал-макет уже ждали в Гомеле. И тут случилась невероятное, – я передал
техреду смесь корректированного и некорректированного набора, та клеила, не
читая, а Гомеле чужой оригинал-макет, тоже не глядя, сразу засунули в
машину. Может быть, ещё что-то
можно было исправить, но параллельно мне пришлось заниматься ещё и печатанием
обложки в цинкографии Балабановской спичечной фабрики (у нас в Калужской
области) и организовывать доставку трёх кип обложек с проводниками в Гомель.
Обнинск – Балабаново - Москва, поиск проводника на Белорусском вокзале, очереди
к междугородним телефонам для передачи номера вагона в Обнинск, а уже Рита
передавала эту информацию межгородом в Гомель. Не думаю, что в моей жизни были
более тёмные и напряжённые недели.
Первые экземпляры,
полученные с теми же проводниками из Гомеля, вновь вернули меня в состояние
глубочайшего транса, – позже в журнале
насчитали 154 опечатки!
Чтобы хоть как-нибудь
подсластить эту «бочку дёгтя», я объявил конкурс на поиск всех ошибок в этом
выпуске. Максимальное число найденных ошибок было около 130. И, оканчивая эту
тему, сообщу, что полный список опечаток первого номера был опубликован на
последней странице третьего номера «Журнала ТРИЗ» [1]
«Журнал ТРИЗ» появился на свет 14 апреля 1991
года
Так чем же это было? Победой или поражением? Да
и может ли мать не любить своего первенца, даже убогонького?
При всей трагичности
появления этого номера на свет, (поверьте, это время я не забуду никогда!)*
именно он определил будущую структуру всех последующих
выпусков:
-
первый выпуск
содержал материалы всех направлений (рубрик), кроме истории и НФЛ, которые
присутствовали во всех последующих
выпусках;
-
мною был придуман
и свёрстан титульный лист, содержащий оглавление-аннотацию; его лишь немного
изменил впоследствии художник
Киреев;
-
придумана хорошая
форма «пристатейной» аннотации, с использованием знаменитой формулы изобретения:
«Способ для…, отличающийся тем, что с
целью…». Такая форма оказалась достаточно жестким прокрустовым ложем,
извлекающим на свет квинт-эссенцию публикуемого материала.
* Интересный факт:
даже сейчас в апреле 2001 года, ровно через 10 лет, я не смог написать этот
раздел быстро, так, как научился за время редакторской работы; текст, что
называется, «не шёл» - подкорка яростно сопротивлялась от
вытаскивания этих воспоминаний наружу.
Второй номер (лето– зима 91)
Второй номер вышел в
свет относительно спокойно. Казалось, что во времена первого номера было
допущены все ошибки, совершены
абсолютно все возможные глупости. Тот,
кто вверху распределял напасти, дал мне передохнуть, иначе от меня в будущем
уже никакого толку бы не было…
Набор этого номера
уже корректировался, на эту работу пригласил учительницу русского языка
очаровательную Мину Хасановну Халикову, которая тогда сидела дома с внуком.
Правила она не слишком быстро и ей были трудны и технические и чисто тризовские
тексты, поэтому после следующего номера она от этой работы отказалась. С пятого
номера началось моё плодотворное сотрудничество с Виктором Борисовичем Богушом,
который стал не только корректором, но и со-редактором
Второй номер оказался
настолько спокойным, что я почти не помню его подготовки. Пожалуй, наиболее
интересной была переписка с Ник. Ник Матвиенко из Владивостока по его статье об
энергетическом анализе [2].
Там же я впервые
выступил с небольшими материалами, которые по жанру можно было бы отнести к
разделу «Критика и библиография» [3,4].
Со второго номера
начались регулярные публикации рубрики НФЛ. Они стали возможны благодаря Семену
Соломоновичу Литвину.
Вообще-то в ТРИЗ
существовал культ НФЛ. В 60-70-е годы ГСА активно публиковался под псевдонимом
Генрих Альтов, а Валентина
Николаевна Журавлёва так и осталась НФ-писателем. Как НФ-писатели Журавлёва и
Альтов присутствуют на страницах
первой русской «Энциклопедии фантастики» [5]. Я даже подозреваю, что ГСА считал себя
больше писателем-фантастом, чем методологом ТТ. Изучение НФЛ являлось
обязательным элементом при обучении ТРИЗ: считалось, что НФ-подходы способны
снять у слушателей психологическую инерцию. Я же, придя в ТРИЗ немолодым, «болезнью
НФЛ» переболел в юности: любил Жюль Верна, позже оценил Стругацких и старую
добрую американскую фикшен. Но я считал, что любое произведение НФЛ не
может быть интересным только потому, что оно относится к этому жанру, и что
литература, как и свежесть осетрины, должна быть или хорошей, или никакой.
Искать и печатать
начинающих советских НФ-литераторов с их произведениями весьма сомнительного
качества (а что ещё возможно печатать без гонораров?) я не собирался. Но тут-то
тризовцы встали горой за НФЛ, и Семен Литвин предложил помочь создать эту
рубрику. Он свёл меня с писателем, переводчиком и литературоведом Андреем
Дмитриевичем Балабухой. Семёна связывали с Андреем давние и близкие отношения
[6]. Андрей согласился быть
составителем этого раздела (без гонорара), передавая переводы
оригинальных, ранее не опубликованных по-русски рассказов. То, что удалось
опубликовать, смотри в «Списке произведений НФЛ, опубликованных в
«Журнале ТРИЗ» в приложении к этой части. Хоть в списке фигурируют и самые
прославленные имена (Азимов, Шекли
и др.), мне, всё-таки, милее сказочка, рассказанная мне
полушёпотом Геной Коганом во время какого-то очень скучного доклада в Пз-ске
[7].
Литература к Части 3
1.
Список опечаток,
допущенных в первом номере «Журнала ТРИЗ»,
Журнал ТРИЗ 2,1.91 (№3) сс. 95-96
2 . Матвиенко Н.Н., Энергетический
анализ, Журнал ТРИЗ 1,2.90 (№2) сс. 9-15
3. Склобовскиий К.А.,
Рецензия, которую можно было бы не писать,
Журнал ТРИЗ 1,2.90 (№2) с. 68
4. Он же, там же, Работает ли ТРИЗ в химии?
1,2, (№2), с.
69
5. Альтов Генрих
(псевдоним Генриха Сауловича Альтшуллера), Валентина Николаевна Журавлёва,
перепечатка из Энциклопедии Фантастики, под ред Вл. Гакова, Минск, ИКО «Галаксенакс».
1995,
Журнал ТРИЗ 96/2 (№12) сс. 55-57
6. Балабуха А.Д., Литвин С.С.,
Ностальгический диалог, Журнал ТРИЗ 96/1
(№11) сс.
112-115
7. Коган Г.,
Китайская сказка, Журнал ТРИЗ 96/1
(№111) сс.
110-111.
Список произведений НФЛ, опубликованных в «Журнале
ТРИЗ»:
А. Азимов, «Может
быть…», Лэнни, № 2,
сс72-86.
А. Азимов,
Четырехмерные киски, № 4,
сс.84-85.
А Будрыс, Служба
превыше всего, № 4, сс 84-94.
А.Э.Ван-Вогт, Банка с
краской, № 5, 87-93.
Д. Биксби, Дыры на
Марсе, № 7, сс. 87-93.
Р. Шекли, Вторжение
на рассвете, № 8, сс.96-99
О. Ларионова,
Рассказы, № 11, 116-121.